Последние десятилетия ХХ в. вошли в политическую и военную историю человечества как годы исламского «возрождения» (исламского бума, исламского ренессанса, пассионарности ислама и т.д.). Политизация ислама – одной из мировых религий – стала реальностью. Одновременно наблюдался процесс возрождения идей исламского экстремизма, возникших в конце XI в. на территории современного Ирана (асассины).
В ХХ в. их продолжателем стала первоначально возникшая в Египте международная суннитская Ассоциация «Братьев-мусульман». Теоретическими разработками этой организации в настоящее время руководствуются лидеры и наставники почти всех исламских экстремистских организаций. Теоретик суннитского экстремизма Сейид Кутб, умело оперируя текстами священной книги мусульман, уже в 1920-е годы смог оформить стройную систему современного радикального исламского фундаментализма, ставшую идеологическим фундаментом экстремистского движения Ассоциация «Братьев-мусульман». Главная цель движения – возвращение к исламу времен пророка Мухаммеда и раннего исламского государства, установление государственного правления в соответствии с положениями Корана, решительное противодействие политике отделения религии от жизни общества и государства, борьба против атеизма и других идеологических концепций. В начале 1960-х годов С. Кутб выдвинул радикальную идею – «попытки противодействовать исламу необходимо подавлять силой».
Идейным наследником С. Кутба в конце ХХ в. стал саудовец Усама бен Ладен (лишен саудовского гражданства в 1994 г.), который в годы Афганской войны 1979–1989 гг. создал интернациональную террористическую организацию «Аль-Каида». Теми же идеями руководствовались лидеры Исламского движения «Талибан» (ИДТ), которым удалось реализовать их на практике во время существования в 1996–2001 гг. крайне радикального клерикального государства Исламский эмират Афганистан. В начале XXI в. наиболее ярким проводником радикального ислама стала запрещенная в России организация «Исламское государство» (ИГ), борьба с которой охватила не только захваченные ею территории Ирака и Сирии, но и многие другие исламские и неисламские страны. По существу, исламский экстремизм был выведен за рамки арабо-мусульманского мира и приобрел транснациональные границы, – он превратился в основную угрозу геополитической безопасности любого государства.
Таким образом, исламизм2 сегодня – это далеко не категория теологического плана, а общественно-политическое явление нового типа, основанное на идеях насильственной вооруженной борьбы во имя исламского государства и первоначального исламского права. Исходящая от него угроза заключается в том, что он перешагнул национальные границы, по сути, превратившись в международный терроризм, глобальную сеть насилия под лозунгом религии. Современный исламский экстремизм (как приверженность крайним взглядам и мерам, как идеология протеста и политического насилия) – одно из направлений в рамках исламизма.
Идеологи исламского экстремизма ратуют за неукоснительное выполнение предписаний Корана и требований законов шариата, введение традиционных мусульманских канонов в качестве обязательных норм всех сторон жизни. Подобная оценка сочетается с резкой критикой правящих в мусульманских странах режимов и проводимой ими политики.
Вторая отличительная черта исламского экстремизма – упор на необходимость немедленных, активных, агрессивных действий, включая насилие, ради установления в стране (регионе, мире) исламского порядка, что возможно только в случае прихода к власти «истинных» мусульман. Вопрос о легитимности этих действий даже не ставится, поскольку экстремисты заявляют, что они подчиняются лишь Аллаху и шариату и имеют полное право использовать насильственные действия, чтобы свергнуть правителя, отошедшего от ислама, или правителя-немусульманина, который (в их собственной интерпретации) несет горе и страдание мусульманскому миру.
Радикальный ислам (исламизм) сегодня является влиятельной интернациональной силой. Религиозный терроризм, агрессия, геноцид, неуважение прав человека и людей другой веры – неполный набор «аргументов» исламских экстремистов, имеющих состоятельных покровителей. Как утверждают специалисты, они могут найти кров, получить финансовую поддержку и встретить единомышленников в «духовных центрах» не только на Востоке, но и на Западе.
Современный исламский экстремизм не привязан к определенной национальной территории, идеологически не загружен, прост: достаточно верить в Аллаха и следовать требованиям «первородного» (фундаменталистского) ислама. Программ решения социально-экономических проблем экстремисты не предлагают, поскольку считают, что правление в форме халифата – истинная исламская власть и она сможет решить все вопросы.
Большинство исследователей склоняются к тому, что появление международного терроризма, в том числе проводимого радикальными исламскими организациями в конце ХХ в. – начале XXI в. связано, в первую очередь, с процессом глобализации и лидирующим положением в нем США. Регулярные упоминания о терроризме как о серьезной угрозе мировому порядку начались в последнее десятилетие ХХ в. К тому времени терроризм существовал уже почти 200 лет, и, тем не менее, ранее он не оказывал особого влияния на мировое развитие, его воспринимали как локальное явление, характерное для отдельных «беспокойных» стран и регионов. Только события 11 сентября 2001 г. в США, заставившие заговорить об изменении масштабов и значения терактов, произвели переворот в умах политиков и экспертов, в общественном сознании мира в целом.
В связи с этим преобладающей оставалась точка зрения, согласно которой возникновение международного терроризма – это асимметричная реакция на американское лидерство и глобализацию со стороны мировых сил, неспособных вписаться в новые правила игры, своего рода ответ «третьего мира», в котором значительное место занимают исламские государства, на технологическое превосходство Запада. После «холодной войны» сложилось положение, при котором ведущие развитые страны мира, в первую очередь США, обеспечили себе право использования военной силы в отношении любых стран и движений, несогласных со сложившимся мироустройством. Не оправдывая терроризм, важно при этом заметить, что рост его масштабов и активности напоминает своеобразную реакцию на попытку монополизации права на насилие и самого насилия со стороны одной страны (США) или коалиции стран (НАТО).
В то же время использующие террор как средство борьбы за достижение политических целей радикальные исламские организации свое влияние смогли приобрести только в условиях проницаемости международных границ и размывания суверенитетов, что во многом стало результатом глобализации. Освоив такие ее плоды, как развитие коммуникационных и информационных технологий, исламисты блестяще адаптировались к передовым принципам самоорганизации, создав транснациональные сетевые организации («Аль-Каида», «Хизб ут-Тахрир», «Исламское государство» и др.). Глобализация позволила всем негосударственным субъектам играть более заметную роль в международной политике. Террористические акты сентября 2001 г. показали, что оборотной стороной глобализации оказалось предоставление экстремистам свободы действий для осуществления актов террора, имеющих масштабные экономические последствия. Кроме того, стало очевидно, что даже самые могущественные державы не в состоянии полностью гарантировать выполнение одной из центральных функций государства – обеспечение безопасности своих граждан.
Исламский экстремизм представляет несомненную опасность как для внутренней (страновой), так и международной безопасности. Большинство внутренних и международных вооруженных конфликтов после Второй мировой войны в той или иной степени сопровождались всплесками исламского насилия. Исламский экстремизм не только стимулирует масштабы и интенсивность военных действий, но и крайне затрудняет разблокирование конфликтов и их политическое урегулирование. Последние примеры тому – Палестина, Чечня, Афганистан, Ирак, Йемен, Ливия, Мали, Сирия и др.
Важной и тревожной особенностью современности стало смыкание исламского экстремизма с международной преступностью, незаконной торговлей оружием и наркобизнесом.
Исламский фундаментализм представляет собой сложное историческое явление, тесно связанное с социально-политической и экономической активностью основной массы мусульманского населения. Он обладает рядом характерных особенностей, и, прежде всего, рамками распространения. Почти везде, где есть сколько-нибудь значимые общества мусульман, независимо от их численности, политических ориентаций, экономических условий и культурных традиций, наблюдается процесс усиления исламской политической активности. И хотя, как правило, питательная среда и база исламского экстремизма – это бедные и промежуточные слои населения, а также студенчество и молодые безработные, тем не менее, к руководству движениями приходят состоятельные мусульмане, зачастую имеющие высшее светское образование. Грамотность всегда почиталась в исламском обществе. А если она еще подкреплялась знанием Корана и умением произносить популистские речи, то успех такому деятелю гарантирован, – объединить вокруг себя «отчаявшихся» людей для него особого труда не составляет.
Другая особенность – децентризм и неоднородность. Часто радикальные исламские движения не располагают единым руководящим или организационным центром даже на уровне отдельных стран. Более того, существует соперничество, а нередко и противоборство между различными исламскими экстремистскими структурами (например, между ИДТ и ИГ в Афганистане, ИГ и «Джабхат ан-Нусрой в Сирии).
Наконец, исламский экстремизм обладал (и обладает) поразительной устойчивостью, а точнее – определенной исторической повторяемостью.
Вмешательство международного исламского экстремизма в дела России заставляет ее ответственно подходить к вопросам геополитической безопасности, без которой сегодня практически невозможно обеспечить национальные интересы. Национальные интересы любого государства носят долгосрочный характер и определяют основные цели на его историческом пути, формируют стратегические и текущие задачи его внешней, в том числе военной, политики. Специфика геополитического положения России в том, что она занимает срединное место между двумя великими мировыми цивилизациями – восточной и западной. Она граничит с государствами исламского пояса, который в широтном направлении охватывает значительную часть территории трех континентов – Африки, Европы и Азии. В самой России мусульманская община достигает 20 млн чел. и потому наша страна имеет статус наблюдателя при Организации Исламского сотрудничества (ОИС).
Национальные интересы России в значительной мере определяются многосторонним воздействием не только внутренних, но и внешних факторов. Для России на глобальном уровне приоритетными национальными интересами являются: закрепление статуса великой державы, активное участие в построении нового мирового порядка, защита окружающей среды, обеспечение стабильного и безопасного международного окружения, урегулирование этнополитических и этноконфессиональных конфликтов на постсоветском пространстве с параллельным обеспечением безопасности внешних границ СНГ, урегулирование статуса и положения российских войск за рубежом и, конечно же, борьба с международным терроризмом. При этом нельзя сбрасывать со счетов то обстоятельство, что исламский экстремизм остается едва ли не самой серьезной угрозой для России в геополитическом плане.
Ведущий научный сотрудник 2 научно-исследовательского управления (зарубежной военной истории) Научно-исследовательского института (военной истории) ВАГШ ВС РФ, полковник, в запасе Гаврилов Виктор Александрович