Развитие оружия поражения в XX и в начале XXI века ознаменовалось широким внедрением в практику войн и военных конфликтов применения различных типов крылатых ракет воздушного и морского базирования.
Достаточно вспомнить бомбардировки Лондона во время Второй мировой войны с территории Германии крылатыми и баллистическими ракетами V-1 и V-2 («Фау-1» и «Фау-2») в 1944-1945 годах. Несмотря на невысокую точность и недостаточную техническую надежность, массовое применение этого «оружия возмездия», хотя и не стало решающим фактором в вооруженной борьбе, создало высокую напряженность силам противовоздушной обороны Англии по защите своей территории от постоянных бомбардировок немецкими ракетами.
Были замыслы использовать и подводные лодки для доставки ракет к побережью США и обстрела ими прибрежных городов.
После войны идеи немецких конструкторов получили свое развитие в странах-победительницах, прежде всего, в СССР и в США.
Военно-политическое руководство Советского Союза достаточно быстро оценило возможности и перспективы нового оружия по противодействию угрозам, которые представляли авианосные ударные соединения США, развернутые непосредственно вблизи морских границ СССР. Несмотря на трудности послевоенного периода, было принято решение о создании противокорабельных ракет и оснащении ими кораблей и подводных лодок советского Военно-Морского Флота.
В 1956 году началась разработка противокорабельных крылатых ракет П-6 и П-35. Обе ракеты проектировались в ОКБ-52, ныне ОАО «ВПК «НПО машиностроения», и мало чем отличались друг от друга. Дальность стрельбы составляла 400 км. Ракеты могли нести как обычный, так и ядерный заряд. Ракеты П-6 предназначалась для подводных лодок – ими были вооружены дизельные подводные лодки проекта 651 и атомные проекта 675, а ракеты П -35 – для надводных кораблей, для чего были построены четыре крейсера проекта 58 и четыре проекта 1134. На базе ракеты П-35 в 1966 году был создан береговой комплекс «Редут». Нанесение ударов по надводным кораблям на дистанциях, многократно превышающих дальность прямой радиолокационной видимости, потребовало разработки системы разведки и целеуказания, которая была установлена на самолетах Ту-16РЦ, Ту-95РЦ (позднее на вертолетах Ка-25РЦ) и на кораблях.
Таким образом, в СССР впервые в мире была создана разведывательно-ударная система, включающая средства разведки, ударное оружие и их носители (как морские, так и воздушные). Большая дальность полета Ту-95РЦ позволяла вести разведку, выполнять задачи поиска морских целей и целеуказания в океанских районах.
Несмотря на определенные недостатки, комплексы П-6 и П-35, благодаря их носителям – крейсерам и подводным лодкам, давали советскому флоту ощутимые преимущества в борьбе с крупными надводными кораблями противника на каждом из морских театров. При этом ракета П-35 могла использоваться и для стрельбы по наземным целям.
Параллельно с созданием дальнобойных противокорабельных ракет в СССР велись разработки и ракет ближнего радиуса действия – 40-50 км. Так, в 1960 году был принят на вооружение комплекс П-15, позднее – комплекс П -15М.
Ракетами П-15, П-15М вооружались эсминцы пр. 56У, противолодочные корабли пр. 61М и специально спроектированные ракетные катера проекта 205у. Позднее был разработан береговой противокорабельный ракетный комплекс «Рубеж».
И хотя ВМФ СССР официально непосредственно в боевых действиях на море не участвовал, в локальных войнах, которые в 60-х – 80-х годах XX века вели страны, обладавшие военно-морскими силами (Египет, Сирия, Израиль, Ирак, Иран, Индия, Пакистан), применение противокорабельных комплексов советского производства способствовали достижению тактических успехов в боевых действиях.
21 октября 1967 года два египетских катера проекта 183р применили ракеты П-15 «Термит» по израильскому эсминцу «Эйлат» и потопили его. Этот факт стал во многом определяющим в развитии средств поражения на море во всем мире.
В октябре 1971 года отряд ракетных катеров Индии потопил и повредил противокорабельными ракетами П-15 десять пакистанских боевых кораблей и судов, а также сжег на берегу 12 нефтехранилищ, продемонстрировав возможности крылатых ракет поражать с моря и береговые цели.
Опыт боевого применения противокорабельных комплексов ближнего действия в индийско-пакистанском конфликте широко использовался в арабо-израильской войне 1973 г. и в Англо-Аргентинском конфликте в 1982 году.
Успехи СССР в создании дальнобойных средств поражения были не единственными. В конце 60-х – начале 70-х гг. XX века создаются ПКР «Гарпун» (США), «Экзосет» (Франция), «Отомат» (Италия), а в 1981 г. принята на вооружение крылатая ракета большой дальности «Томагавк» (США).
Ракеты «Гарпун» и «Томагавк» постоянно модернизировались, имеют универсальный характер, способны запускаться со всех видов носителей, прошли боевую обкатку в локальных войнах (Югославия, Ливия, Ирак) и в настоящее время находятся на вооружении всех ракетных кораблей и подводных лодок основных классов ВМС США и Великобритании, причем ракеты «Томагавк» способны нести и ядерный заряд.
И если учесть, что боеготовые авианосные силы ВМС США и НАТО, оснащенные ядерным оружием, уже находились в близи морских границ СССР, объективно возникла необходимость заблаговременного создания в оперативно важных районах Мирового океана соответствующих группировок ВМФ СССР, ядро которых имело на вооружении дальнобойные высокоточные средства поражения:
ракетные комплексы «Базальт» со сверхзвуковой ракетой П-500. Комплексы такого типа установили на ракетных крейсерах проекта 1164 (типа «Слава», ныне «Москва»), а также на тяжелых авианесущих крейсерах (ТАВКР) проекта 1143 (типа «Киев»);
ракетные комплексы «Гранит» с дальней сверхзвуковой ракетой П-700 подводно-надводного старта. Ракетными комплексами «Гранит» были вооружены атомные подводные крейсера проекта 949А, тяжелые атомные ракетные крейсера проекта 1144 (типа «Петр Великий»), ТАВКР «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов»;
нельзя не отметить и принятие на вооружение в 1984 году комплекса С-10 «Гранат» для подводного старта из 533-мм торпедных аппаратов подводных лодок пр. 971, предназначенного для поражения административно-промышленных центров противника с заранее известными координатами в стратегической глубине его территории до 3000 км.
Таким образом, группировки ВМФ СССР, действовавшие в оперативно важных районах Мирового океана, оснащались вполне современным оружием, имеющим большую дальность поражения. Применение таких противокорабельных ракет давало возможность поражения целей на все глубину оперативного построения противостоящих сил противника. Общим для этих комплексов является дальность действия по морским целям 500–700 км, что было связано с надежностью выдачи целеуказания и сложностью перенацеливания ракет по движущимся объектам.
После подписания в 1987 году «Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности» дальность действия для ракет наземного базирования была ограничено 500 км, в то время как ракеты морского базирования не попадали под действие договора. Развитие ракетного оружия переориентировалось на морские носители, более того, на их способность поражать с моря береговые объекты, что дало мощный импульс совершенствования ракетного оружия для поражения стационарных объектов противника с моря на всю глубину его территории.
Именно к этому времени хорошо зарекомендовавшая себя ракета «Томагавк» позволила сосредоточить усилия на ее модернизации и массовом строительстве. В итоге к началу XXI века дальность стрельбы ракеты «Томагавк» в обычном снаряжении превысила 1500 км, а в настоящее время достигла 2400 км.
Серийное производство этих ракет носит массовый характер. Такими комплексами оснащены современные авианосные ударные группировки ВМС США – крейсера типа «Тикондерога», эсминцы типа «Арли Бёрк» (Arleigh Burk), подводные лодки типа «Огайо», «Лос Анжелес» и «Вирджиния».
Следует признать рациональным решение по переоборудованию ракетоносцев типа «Огайо» под носители КР «Томагавк», арсенал которых превышает на каждой подводной лодке 130 единиц. Этот потенциал полностью соответствует новой прибрежной литоральной стратегии США.
Считается, что массированный удар ракет «Томагавк» с моря по берегу не сможет блокировать ни одна страна в мире, тем более в ближайшие годы ожидается появление нового поколения этих крылатых ракет. Система спутниковой связи дает возможность перенацеливать ракету в полете на любую из заранее запрограммированных целей.
Наличие на вооружении таких средств поражения позволит США в XXI веке проецировать силу с морских направлений на любую страну мира.
Справедливо сказать, что в развитии аналогичных средств поражения СССР не отставал от США. В 80-е годы XX века в ВМФ были разработаны КР «Калибр» и «Оникс». Однако из-за известных событий 90-х годов эти разработки были застопорены, но не прекращались. В результате в настоящее время в России разработана и принята на вооружение высокоточная крылатая противокорабельная ракета большой дальности «Калибр», выполняющая основную часть полёта на сверхмалой высоте и на дозвуковой скорости, а вблизи цели – резко ускоряющейся для быстрейшего преодоления оставшейся до противника дистанции.
Ракеты «Калибр» служат для поражения наземных и надводных целей. Эти ракеты способны поражать не только корабли противника, но и объекты, находящиеся на суше: узлы управления, аэродромы, склады, объекты инфраструктуры. Характеристики ракет, которые используются в комплексе «Калибр», могут изменить не только тактику, но и стратегию применения подобного оружия. Что и было подтверждено пусками ракет «Калибр» из Каспийского и Средиземного морей с кораблей и подводной лодки по объектам ИГИЛ на территории Сирии1. Открытием для «запада» стал как и сам ракетный удар, так и размещение ракет «Калибр» на кораблях малого водоизмещения.
Ракетный комплекс «Оникс» разработан с противокорабельной ракетой П-800, которая может применяться и против наземных целей, при этом дальность поражения цели может быть увеличена в несколько раз. Комплекс может быть размещен на самолётах, надводных кораблях, подводных лодках и береговых установках.
Известно, что Россия разрабатывает и испытывает гиперзвуковую противокорабельную крылатую ракету «Циркон», которой планируется вооружить наши тяжелые крейсера пр.1144 и 1164, а также проектируемые атомные многоцелевые подводные лодки пятого поколения.
Наличие подобного оружия на наших тяжелых крейсерах и подводных лодках в Мировом океане может стать существенным сдерживающим фактором в любом военном конфликте.
В ближайшем будущем большинство кораблей ВМФ России, планируемые к модернизации, также получат ракетные комплексы с ракетами «Калибр», «Оникс» и «Циркон».
Фрегаты проекта 22350 станут самыми универсальными кораблями в составе группировок океанской и морской зон. Новые фрегаты данного типа войдут в состав четырех флотов Российской Федерации и станут основными надводными кораблями океанской зоны. Фрегаты проекта 22350 получат комплексы, включающие управляемые противокорабельные ракеты, в том числе типа «Калибр». Они будут способны решать широкий круг, как ударных задач, так и задач обеспечения боевой устойчивости ударных группировок, а также осуществлять межтеатровый маневр с целью наращивания усилий и создания объединенных межфлотских группировок на угрожаемых направлениях.
В дальнейшем, основным кораблём океанской зоны должен стать перспективный эскадренный миноносец, обладающий большим ударным и оборонительным потенциалом, в том числе значительным потенциалом противоракетной, а в перспективе и противокосмической обороны. Главком ВМФ неоднократно сообщал, что в интересах ВМФ России ведутся проектно-конструкторские работы по созданию эсминца нового поколения с ядерной энергетической установкой. Этот эсминец будет иметь значительно большее водоизмещение, чем его предшественники – эсминцы проекта 956. Ударная мощь вооружения нового эсминца будет сопоставима с ударной мощью крейсера. В этот корабль будут интегрированы новейшие достижения отечественного военно-промышленного комплекса в области автоматизирования процессов управления.
Российские неатомные подводные лодки, которые планируется строить в ближайшие десятилетия, будут быстрее, маневреннее и смогут дольше оставаться под водой благодаря воздухонезависимым энергетическим установкам, сообщил заместитель главкома ВМФ России по вооружению вице-адмирал Виктор Бурсук. «Мы будем идти по пути увеличения длительности пребывания под водой с использованием воздухонезависимых энергетических установок, дальнейшего развития высокоточных систем вооружения, повышения скоростных и маневренных характеристик и еще большего уменьшения факторов заметности», – сказал В. Бурсук, касаясь темы строительства неатомных подлодок в ближайшие 20-30 лет.
В настоящее время развитие противокорабельного оружия продолжается. Подавляющее большинство современных противокорабельных ракет – низколетящие дозвуковые крылатые ракеты. Ряд стран, включая Россию, Индию, Китай и Тайвань, продолжают разработку сверхзвуковых противокорабельных ракет с дальностью полета более 3000 километров. Однако на таких дальностях при некоторых обстоятельствах (неточные данные разведки или затруднение с передачей данных по обнаруженным целям) корабли противника могут успеть уйти из района, в который послана ракета.
Таким образом, для нормальной работы скоростной дальней ракеты требуется создание соответствующих систем обнаружения и целеуказания: авиационных, спутниковых и т.д.
В перспективе следует рассматривать и возможность оснащения кораблей и подводных лодок баллистическими ракетами с обычными средствами поражения, средствами доставки беспилотных летательных аппаратов, выполняющих разведывательные или боевые функции, в том числе связи и целеуказания.
Создание и продолжающееся интенсивное развитие и модернизация сегодня атомных подводных лодок и надводных кораблей всех основных классов, включая авианесущие, оснащение их гиперзвуковым оружием, должны в перспективе кардинально изменить взгляды на оперативно-стратегическое применение сил флота.
Растущие возможности группировок российского ВМФ должны стать основой создания теории стратегического применения российского флота в современных условиях, а также новых тенденций в развитии оперативного искусства и тактики. Возникла необходимость разработки такого военно-морского искусства, которое обеспечивало бы выполнение несоизмеримых с прежними ни по масштабам, ни по целям задач в удаленных районах океанов.
Направленность действий основных группировок сил (средств) Военно-Морского Флота, оснащённых качественно новыми вооружением и военной техникой, в оперативно важных районах Мирового океана видится, прежде всего:
во-первых, в содействии войскам при ведении ими обороны (наступления) на приморских направлениях. Создаваемые группировки получат возможность поражать объекты системы управления, тылового, технического обеспечения, авиационного базирования на значительном удалении, при этом один ракетный крейсер типа «Петр Великий» или подводный крейсер проекта 949А может сформировать полноценный залп из десятков крылатых ракет;
во-вторых, в нанесении поражения корабельным группировкам противника, для чего создаются группировки разнородных ударных или противолодочных сил флота, которые включают многоцелевые подводные лодки и подводные лодки с высокоточными средствами поражения, тактические группы противолодочных и ракетных кораблей, а также части ракетоносной и противолодочной авиации, бомбардировочные и истребительные авиационные полки;
в-третьих, в поражении наземных объектов, которое осуществляется подводными лодками и надводными кораблями с крылатыми ракетами большой дальности типа «Калибр» и другими. Они способны уничтожать стационарные объекты на удалении до 2000 километров от районов маневрирования группировок. При этом, группировка из четырех подводных лодок может сформировать залп свыше сотни крылатых ракет.
В военно-стратегическом плане, учитывая боевые возможности корабельных группировок ВМС США и НАТО, создающих реальную угрозу безопасности России с морских и океанских направлений, группировки ВМФ России благодаря наличию высокоточных крылатых ракет большой дальности, из центра Балтийского моря в настоящее время могут создавать ответную угрозу поражения военных объектов на всей территории Европы, из Черного моря – фактически на всем Ближнем Востоке и Восточной части Средиземного моря, из Средиземного моря – практически на всей территории Центральной Европы, из Каспия – на значительной части Центральной Азии.
В свою очередь, особенностью перечисленных театров является их близость к важнейшим экономическим центрам России, защита которых при отражении внешней агрессии будет первостепенной, а также наибольшая развитость в плане экономической и военной инфраструктуры. Что касается Севера и Дальнего Востока страны, то эти театры гарантируют доступ к Арктическому бассейну и сохранение под российским контролем Северного морского пути.
Противокорабельные ракеты большой дальности, размещенные на береговых комплексах, потенциально способны ограничить доступность в оперативно важные районы, находящиеся вблизи территории Российской Федерации, для группировок ВМС иностранных государств.
Боевые действия сил флотов будут носить стремительный высокоманевренный характер во всех сферах вооруженного противоборства с применением многоцелевых разнородных группировок сил флота. Решающим моментом для достижения стратегических целей может стать готовность развернутых в мирное время группировок ВМФ в океанских и морских районах в короткие сроки начать военные действия и нанести противнику и его возможным, а также потенциальным союзникам, неприемлемый ущерб как по морским, так и по береговым объектам.
Строительство современного ВМФ должно осуществляться с учётом адекватного противодействия современным и перспективным угрозам с океанских и морских направлений. И это не только необходимость наличия на кораблях перспективных видов высокоточного оружия и средств противоракетной обороны. Требования, предъявляемые к корабельному составу группировок сил ВМФ должны в обязательном порядке рассматриваться через призму надёжности вооружения и всех корабельных систем.
Насущная необходимость решения этих задач очевидна. События, произошедшие в Югославии, Ираке, Ливии и других локальных конфликтах прошедшего десятилетия, с особой остротой ставят вопрос об актуальности решения флотом России задач по сдерживанию агрессии. Уже в который раз НАТО продемонстрировало наиболее вероятный сценарий ведения современной войны, в котором военный флот играет одну из ключевых ролей. Не секрет, что США и НАТО в целом, мягко говоря, не особенно приветствуют нашу военную активность в Сирии и противодействуют ей пока дипломатическими и экономическими методами, но, как показали последние события, пытаются подключить и военный потенциал.
Подтверждением тому является демонстрация Президентом США возможностей группировки своих ВМС конкретно по нанесению ракетного удара по аэродрому ВВС Сирии. Залп из крылатых ракет осуществлялся с двух военных кораблей, находящихся в Средиземном море. Это эсминцы ВМС США «Porter» и «Ross». Оба оснащены комплексами противоракетной обороны Aegis и крылатыми ракетами Tomahawk. С этих кораблей и были запущены 59 ракет Tomahawk.
Для специалистов внимание должно привлекать, прежде всего:
готовность ВМС США к выполнению, в общем-то даже рядовыми кораблями, эсминцами «Porter» и «Ross», находящимися в районе боевого предназначения в тысячах милях от США, приказа Президента;
готовность техники и оружия кораблей для массирования применения в короткие сроки;
наличие в составе ВМС США многосерийных эсминцев океанской зоны одного типа «Арли Бёрк», вооруженных самыми современными автоматизированными ударными и противовоздушными системами;
скоротечность массированного применения одного вида средств поражения – высокоточного дальнобойного управляемого оружия, по сути, «глобальный мгновенный удар», который практически не дает возможности адекватного реагирования;
непрерывность действий группировок ВМС США в критически важных для США районах Мирового океана;
традиционное и во многом определяющее значение ВМС США в решении внешних военно-политических задач государства;
возможность применения военной силы лично по приказу Президента Соединенных Штатов Америки в мирное время группировками ВМС США;
наличие военно-морской доктрины государства как совокупности теоретических взглядов, концептуальных основ и практических мероприятий, направленных на развитие и использование возможностей ВМС как вида вооруженных сил США в интересах достижения целей стратегии национальной безопасности и национальной стратегии морской безопасности Соединенных Штатов.
В основе современной военно-морской доктрины США лежит положение о ведущей роли ВМС в достижении стратегических целей войны, как вида вооруженных сил, способного практически самостоятельно решать широкий круг задач не только на океанских и морских, но и на континентальных ТВД. Это обуславливается тем, что только ВМС способны обеспечить быструю реакцию на обострение обстановки в любом из районов земного шара, оперативно развернув туда необходимые силы и производя необходимое воздействие вплоть до применения оружия, не нарушая при этом сухопутных границ других государств. Что и было в очередной раз подтверждено ракетным ударом с моря по территории Сирии.
Оценивая результаты применения ВМС в ходе военных конфликтов последних десятилетий можно констатировать, что основные зарубежные государства постоянно совершенствуют формы и способы применения группировок своих ВМС. Наличие мощных группировок ВМС в районах, непосредственно прилегающих к территории Российской Федерации, оснащенных самым современным оружием и его корабельными и подводными носителями, представляет серьезную угрозу для военной безопасности государства.
Подводя краткий итог можно отметить, что руководство страны, Вооружённых Сил и Военно-Морского Флота четко видят перспективы развития подводных и надводных сил, морской авиации и береговых войск Военно-Морского Флота. Все необходимые решения приняты, их реализация жестко контролируется и своевременно корректируется.
Главное, что восстановлен профессиональный и, в целом, конструктивный диалог между Вооруженными Силами и оборонно-промышленным комплексом. Возрождается наука и стимулируется реализация программ фундаментальных поисковых исследований для оборонной промышленности. Согласно линии, определенной Президентом России, разрабатывается опережающая научно-техническая стратегия, направленная на перспективное планирование развития вооружения и военной техники.
В связи с быстроменяющейся международной обстановкой и необходимости гарантированного обеспечения национальной безопасности государства, качественного изменения потенциала ВМФ России и его выхода в Мировой океан, система нормативных документов в области национальной морской политики может получить свое дальнейшее развитие в направлении перехода от «Основ политики Российской Федерации в области военно-морской деятельности» к Военно-морской доктрине Российской Федерации, в соответствии с которой и проводить в перспективе военно-морскую политику государства, управление военно-морской деятельностью и строительство флота на длительную перспективу.
Тогда, видимо, Военно-морская доктрина Российской Федерации, развивая и консолидируя содержание «Морской доктрины Российской Федерации», «Основ политики Российской Федерации в области военно-морской деятельности» и «Военной доктрины Российской Федерации», – видится как система официально принятых в государстве взглядов на главные цели, стратегические приоритеты, основные задачи и механизмы реализации военно-морской политики, то есть как основополагающий документ, определяющий государственную политику Российской Федерации в области военно-морской деятельности – военно-морскую политику Российской Федерации.
При этом специфика Военно-морской доктрины будет состоять в том, что она будет одновременно составной частью как Военной доктрины, так и Морской доктрины, а также силовой основой проведения отдельных направлений внешней политики государства на морских и океанских направлениях.
Безусловно, дело это очень сложное, требующее тщательной подготовки и проработки. Как у всякого нововведения у него есть защитники и противники. Но, по мнению автора, закладывать основы будущего океанского флота России нужно правильно.
Более того, проведение в жизнь «Основ политики Российской Федерации в области военно-морской деятельности на период до 2020 года» напрямую связано с выполнением целого ряда утвержденных в последнее время документов в отношении строительства Военно-Морского Флота на достаточно длительную перспективу, вплоть до 2050 года. В настоящее время разрабатываются очередные «Основы политики Российской Федерации в области военно-морской деятельности на период до 2030 года». Необходимо отметить, что концептуальные документы такого уровня были впервые сформулированы под руководством главнокомандующего ВМФ СССР – заместителя Министра обороны Адмирала Флота Советского Союза Горшкова С.Г. в 1969 году. Так, «Основные направления развития ВВТ ВМФ» разрабатывались на 15 лет. В их развитие разрабатывались Программа вооружения на 10 лет, планы по среднесрочному (планы НИОКР и серийных поставок ВВТ на 5 лет) и текущему планированию (годовые планы НИОКР и серийных поставок ВВТ) создания ВВТ.
Однако, необходимо учитывать, что выполнение таких долгосрочных программ в ВМФ СССР основывалось, прежде всего, на полноценно функционирующей «министерской организации» Военно-Морского Флота во главе с главнокомандующим ВМФ СССР – заместителем Министра обороны СССР. В то же время утверждение долговременных документов в отношении строительства и развития ВМФ России свидетельствует не только о переходе к проведению на деле военно-морской политики, но и объективно требует создания в государстве полноценной доктринальной правовой базы ее проведения.
У России и ее Военно-Морского Флота есть все возможности, чтобы противостоять существующей угрозе с моря. Главное, не снижать внимания государства к реальному проведению военно-морской политики. Историческая задача Военно-Морского Флота современной России не в том, чтобы искать сражений, а в том, чтобы эти сражения не состоялись.
Старший научный сотрудник кафедры строительства и применения Военно-Морского Флота Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации, член-корреспондент академии военных наук, капитан 1 ранга в отставке Московенко Михаил Владимирович
