О плавной и пошаговой трансформации недемократических и слабых ре­жимов стран, входивших в “расширенный” Ближний Восток, можно было го­ворить до начала войны в Ираке в 2003 г. (задуматься же об исходящих из ре­гиона угрозах и путях их нейтрализации необходимо было еще до 11 сентября 2001 г.). Конечно, свержение Саддама Хусейна и оккупация Ирака никак не повлияли на базовые причины деградации и упадка региона, что и показала бессмысленность войны против Ирака в деле борьбы с международным терроризмом и распространением ОМУ. Более того, обстановка в регионе резко изменилась к худшему. Суть проблем со­хранилась неизменной, а их степень выросла. Регион стал гораздо более чув­ствителен даже к незначительным внешним воздействиям, чреватым в ны­нешних условиях всеобщими беспорядками и угрозами.

Вместо образца демократии Ирак стал для стран, входящих в “расширенный” Ближний Восток, образцом того, «как нельзя поступать». Сама идея демократии оказалась сильно скомпрометирована. Наоборот, идеология ис­ламского экстремизма укрепилась, что показали последующие выборы «по-американски» в ряде стран региона. Многие эксперты признают, что после иракской кампании угроза нанесения террористических ударов по американской территории и объектам по типу 11 сентября стала значительно больше, чем до американо-британского вторжения.

Вместо стабилизации и повышения управляемости регионом проявилось причудливое сочетание желания как можно скорее убраться из Ирака и Афганистана, стрем­ления и далее свергать неугодные режимы «соперников», несмотря на хаос, который возникает после этого и соответственно пренебрежитель­ного отношения к государственному строительству в регионе.

К сожалению, в ближайшее время вряд ли стоит ожидать существенных улучшений американской политики в регионе, наоборот, американская политика «неуспешной и неэффективной гегемонии» может стать отнюдь не демократизацией “расширенного” Ближнего Восто­ка, а его окончательным коллапсом. Это, в свою очередь, будет означать начало конца нынешнего миропорядка плюралистической однополярности и формирование не многополярного, а бесполюсного мира. Американский полюс «уйдет в себя», а другие кан­дидаты еще не будут способны перенять бразды глобального управления. Это, в свою очередь, обернется ускоренной дестабилизацией в странах “расширенного” Ближнего Востока, всевластием там террористических сетей, галопи­рующим распространением оружия массового уничтожения и, в итоге, потери управляемости всей международной системой. Брошенная «на произвол судьбы» «периферия» рухнет и, падая, увлечет за собой как «центр», так и Россию.

Очередной иронией истории, как писал президент Совета по международным отношениям США Ричард Хаас, явилось то обстоятельство, что первая иракская война (1991 г.), война по необходимости, знаменовала собой начало американской эпохи на Ближнем Востоке, вторая же иракская война, война по выбору, начавшаяся в 2003 г., предопределила ее конец. Эта эпоха закончилась менее чем через два десятилетия в силу воздействия ряда факторов, носивших отчасти структурный, отчасти спонтанный характер. Важнейшими были решение администрации Дж. Буша вторгнуться в Ирак в 2003 г., проведение соответствующей операции и последующая оккупация. Одним из тех, кто пал жертвой этой войны, был суннитский Багдад, имевший достаточно сил и оснований уравновешивать шиитский Тегеран. Напряженность в отношениях между суннитами и шиитами, которая некоторое время никак не проявлялась, вышла на поверхность в Ираке и распространилась по всему региону.

Террористы заполучили в Ираке собственную базу и принялись разрабатывать новые методы проведения терактов на экспорт. В большей части региона демократия стала ассоциироваться с деградацией общественного порядка и концом главенствующей роли суннитов. Усилились антиамериканские настроения, которые и прежде были значительными. Более того, война, связав огромную часть вооруженных сил США, способствовала сокращению их военного влияния во всем мире.

Американцы продемонстрировали удивительную способность создавать на Ближнем и Среднем Востоке глобальные проблемы. Организация антисоветского «джихада» в ходе “холодной войны” дала миру «Аль-Каиду», а самим американцам – 11 сентября 2001 г. Война в Ираке вместо уничтожения терроризма исламистов привела к росту его масштабов и интенсивности. «Демократизация» «расширенного» Ближнего Востока на американский манер создала реальную опасность установления там экстремистско-террористических режимов. Складывающаяся в исламском мире ситуация, отмечает, в частности, известный востоковед Александр Игнатенко, президент Института религии и политики, член Общественной палаты РФ, выдвигает Россию, всегда составлявшую органическую часть Большой Евразии, на роль державы, обязанной распутать те узлы, которые завязались не без участия США.

То, что такую роль Россия начала  играть, подтвердил февральский (2007 г.) визит российского президента в Саудовскую Аравию и ряд других ближневосточных стран, которые до этого считались «оплотом» региональной политики США. «Нет никакого сомнения в том, что Россия играет важную роль в достижении мира (на Ближнем Востоке. – Авт.)», –приводило агентство Reuters слова короля Саудовской Аравии. Владимир Путин поддержал позицию Эр-Рияда по стабилизации положения в Ираке. Она зиждется на трех «китах»: разоружение всех незаконных вооруженных формирований, достижение урегулирования на основе успешной реализации политики национального единства, сохранение независимости и суверенитета Ирака.

Известно, что Саудовская Аравия официально живет по законам шариата и является центром ваххабизма. Считается, что именно на базе тщательно сохраненных в Саудовской Аравии исламистских настроениях сформировалась «Аль-Каида». В то же время это государство само оказалось под ударами террористов, которые совершили с начала нынешнего века 12 громких терактов на территории «священного» королевства. Ощутив на себе жестокие удары международного терроризма, Саудовская Аравия выступила с инициативой по созданию международного антитеррористического центра, став, по сути, у руля региональной борьбы с исламистским насилием. «Терроризм противоречит истинным исламским принципам, – сказал Владимиру Путину король Саудовской Аравии Абдалла бен Абдель Азиз. – Мы рассматриваем это уродливое явление как продукт извращенной идеологии. Но борьба еще не завершилась. По воле Всевышнего мы продолжим наши усилия внутри страны и на международной арене – до тех пор, пока терроризм не будет выкорчеван окончательно».

В ответ российский Президент сказал: «У нас на этот счет сложилось общее мнение, что эта угроза не имеет ни национальной, ни религиозной принадлежностей… Международному терроризму должны быть противопоставлены совместные действия всех здоровых сил в мире». Стороны согласились с тем, что терроризм является «одним из самых опасных вызовов всему мировому сообществу». Они подчеркнули «полную несостоятельность любых попыток его оправдания политическими, философскими, идеологическими, расовыми, этническими, религиозными и другими подобными соображениями». Терроризм также не может рассматриваться как свидетельство якобы происходящего конфликта цивилизаций. По существу, Саудовская Аравия отказалась от своего прежнего идеологического кредо – всемерно содействовать распространению ислама и помогать правоверным в их борьбе с «безбожниками и лицемерами».

Но, как показали дальнейшие события, отказалась лишь на словах, а на деле продолжила свою политику, в основе которой лежит исламский фундаментализм и жесткая привязка к ближневосточной политике США.

По истечении времени стали понятны истинные цели корректировки американской дипломатии, которые под флагом «свободы и демократии» привели к «цветным революциям» на Ближнем Востоке, свержению М. Каддафи в Ливии и попыткам свергнуть Б.Асада в Сирии. При этом режим исламистов в Египте не подвергался ни малейшему осуждению точно так же, как и автократический режим в Саудовской Аравии. И если Льюис писал об абсолютном лицемерии Америки в глазах мусульманского мира, то теперь можно говорить об абсолютном лицемерии Америки в квадрате: если раньше речь шла только о громогласных заявлениях в пользу демократии на всем Ближнем Востоке, то теперь эти заявления делаются выборочно с точки зрения стратегических военных планов США, направленных против Ирана и Сирии. И здесь выбор будет делаться в пользу автократических и далеко не демократических режимов саудитов и монархий Персидского залиыва, а не в пользу Сирии под управлением светского просвещенного руководителя.

Ведущий научный сотрудник 2 научно-исследовательского управления (зарубежной военной истории) Научно-исследовательского института (военной истории) ВАГШ ВС РФ, полковник, в запасе Гаврилов Виктор Александрович